Другой путь - Страница 42

Мы уже давно не платили арендную плату – здание принадлежало “Луисвилл табакко инкорпорейтед” – одной из тех “контор”, что открыл Захар. Аренду платили теперь нам, и последний год этими вопросами занималась Линда. Впрочем, это была такая мелочь, которую, наверное, даже не стоило упоминать.

В темной ночи сверкали огни большого города, куда-то спешили машины, люди занимались своими ежедневными делами, и все было так знакомо, привычно и понятно, что на минуту я почувствовал себя дома, а, может быть, этот город уже и стал моим домом. Я успел пожалеть, что рядом нет Захара, которому я мог бы сказать об этом, когда дверь отворилась и вошла Марта:

— Ваш чай, сэр, — она поставила серебряный поднос на мой стол и застыла рядом, ожидая указаний.

— Марта, что вы думаете о нас? — спросил я.

— Простите, сэр?

— Вы работаете здесь уже почти полгода, у вас должно было сложиться какое-то мнение. Так что вы думаете?

Она открыла и закрыла рот. Похоже, первоначальное мнение ей раскрывать не хотелось, а другого еще не придумала.

Я терпеливо ждал у окна.

— Сэр, мы все вам очень благодарны…

— Спасибо, Марта. Это понятно. Но что думаете вы? Ведь те ежедневные распоряжения на перемещение достаточно больших сумм не должны оставить вас равнодушной?

Она закрутила головой по сторонам, словно надеясь отыскать какую-то поддержку, но ничего, кроме голых стен с портретом Мэрилин Монро от Энди Уорхола не нашла.

— Эта достойная женщина вам не поможет, Марта. Говорите.

Она склонила голову, сцепила пальцы.

— Я думаю, что вы, Сардж, гений. И мистер Майнце тоже. Но он веселый, а вы – как… как будто ждете, что каждый вечер вас будут бить.

Мне стало смешно – второй раз за один день, а такого не случалось уже очень давно!

Я смеялся в полный голос и лупил ладонями по подоконнику, словно это была коленка Захара или… Впрочем, ничьих других коленок уже долгое время рядом не было и быть не могло! И я подумал – почему? Теперь-то я не один! Теперь есть кому поручить свою головную боль!

— Спасибо, Марта, — сказал я вслух, — ваша характеристика трогательна и правдива, но на самом деле я очень веселый человек.

— Ага, — согласилась Марта, — как Друпи. I”m happy, — голосом, очень похожим на мультяшного пса, изобразила она.

Я отвернулся к Луисвиллу: там никто надо мной не издевался.

— Идите домой, Марта, и Марию заберите – нечего столь юным красавицам делать в этот поздний час на работе. Когда свадьба у Эми?

— Вы обиделись, Сардж? — ее ладони легли на подоконник рядом с моими.

Я оглянулся:

— Вовсе нет. Каждому свое – кто-то радуется малому, а другому недостаточно и Вселенной.

— У Эми свадьба будет в следующую пятницу, она просила ее отпустить с четверга. И… если вы с сэром Майнце не сможете… Она как-нибудь обойдется. Не грустите, что бы ни было причиной – оно того не стоит!

— Сможем, Марта. Конечно, сможем. Идите. Ваш подарок для Эми нам понравился. Красивое колье, если бы у меня была подружка, я бы непременно подарил ей такое же.

Она процокала каблуками к выходу, а я, порывисто развернувшись, смотрел ее вслед и думал:

— Что ты, маленькая, глупая американка, можешь знать о причинах моей тоски? И о её цене?

Домой меня тоже отвез Алекс.

А еще через день мы собрались на ферме, принадлежавшей, как выяснилось, Киричеву-Доновану, и Блэк сунул мне в руки толстую папку с исписанной бумагой:

— Читай. Здесь наши соображения на заданную тему.

И я погрузился в изучение планов оперативных мероприятий, набросанных моими умельцами.

Пока я читал, они вполголоса разговаривали между собой, выходили курить на улицу по очереди, Донован и Вязовски совещались о чем-то у школьной доски, поставленной у стенки – Борис изображал на ней какие-то рисунки и блок-схемы, а Игорь, часто соглашаясь, иногда вносил в них исправления.

Первым планом, с которым мне довелось ознакомиться, был труд “Шурика”, Жукова-Зельца, посвященный в первой части необходимым связям между частями нашей организации, во второй – мерам по их сокрытию, в третьей – способам противодействия их обнаружению. Сказать, что я не понял ничего – наверное было бы самым верным определением сложившегося впечатления. И я сделал пометку на последней странице: “Свести с Бойдом”, подразумевая, что один Жуков со всем задуманным не справится, а в помощниках у него Эндрю будет на своем месте.

Второй в стопке оказалась совместная работа Белла-Будаева и Козлова-Пике. И вот она оказалась именно тем, что я больше всего ожидал увидеть. Практически полностью их опус был посвящен работе внутри СССР и предусматривал многое: устройство совместных предприятий, размещение во всех областных центрах обществ “Содействие перестройки” из числа отставников КГБ и МВД и МО, не запятнавших себя мздоимством, имеющих в числе действующих членов этих обществ трех поручителей – они должны были взять под опеку нарождающийся бизнес, избавив страну от “фальшивых авизо”, национальных мафий и прочего блудняка, что всплывет на просторах Родины; раздачу грантов по институтам и отраслям – от животноводства до среднего машиностроения и космоса с разбивкой по годам и размерам; учреждение негосударственных пенсионных и медицинских фондов и беспроцентных касс взаимопомощи; программы обмена студентами и восстановление брежневской нормы оплаты расходов на образование в случае переезда за границу, при этом рыночную стоимость этой платы они планировали поднять практически до уровня Гарварда; подкуп действующего чиновничества и персональную работу с каждым из тех “прорабов Перестройки” из прежней реальности, кого мне удастся вспомнить – от Яковлева до Собчака и Росселя; поэтапную приватизацию Легпрома, Агропрома и Росконцертов и Союзпечатей; освещение в печати тайных помыслов руководящей верхушки КПСС – каждого их шага; особое внимание предполагалось уделить договорам СНВ, Афганистану, Восточной Европе, новым договорам о границах с Японией, США и всякими Литвами-Латвиями – до распада СССР России должны были отойти российские земли, щедро розданные прежними правителями своим сателлитам – Крым, Нарву, Семипалатинск и Целиноград… Всего было так много, что уже к пятой странице этого плана мне стало понятно, что сам я до подобного комплекса мер не додумался бы вовеки – последним значился пункт под номером 92 с шестью подпунктами. А без многого из перечисленного Будаевым и Козловым все мои потуги оказались бы половинчатыми и бестолковыми. Все в голове сразу не укладывалось и, хотя в целом возражений сразу не родилось, я все же решил позже рассмотреть все предложения тщательнее.